Бессмертие, райдер и психология – перемешать, но не взбалтывать

О публикации книги

Очень долго, начиная с 16 лет, я не знала, кому это надо – мои стихи. Писала в стол, для себя. Много раз, когда мне доводилось встречаться с профессиональными писателями, они мне говорили, что это преступно – ведь, по сути, ты не обладаешь своим творчеством, тебе Бог дал талант – ты должна делиться, и о том, что то, что я делаю, это не графомания.

Моя гуру, известный писатель, психолог и художник Лисси Мусса (Зоя Чернакова), написала мне письмо, в котором рассказала о портале для самостоятельного издания книг Ridero. Я туда зашла, разместила книгу. Они ее выставили в электронных магазинах Ozon.ru, «ЛитРес» и просто брали процент за продажи. Мой супруг в качестве подарка заказал небольшой тираж этих книг, чтобы я могла поделиться с друзьями и родственниками, но я никогда не пыталась это монетизировать.

О стихах

Я наконец снизошла до портала «Стихи.Ру» и стала там публиковаться. Это произошло буквально неделю назад.

Освоила там три кнопки: «Выход на личную страницу», «Публикация произведения» и еще что-то. Мне кажется, этого достаточно. Все-таки я ориентируюсь на то, что мой читатель такой же, как я, а пока мне не скажут: «Вот здесь смотри, здесь читай» – я не буду. Поэтому я публикую после все ссылки на личной странице фейсбука.

Про фейсбук

Мне было нечего делать, на улице 40 градусов мороза, город Кокшетау, развлечений ноль целых фиг десятых. Я села и завела себе фейсбук. Сначала вообще не поняла, зачем он мне нужен, что с ним делать, но со временем выработалась какая-то стратегия, и ни разу это не было инструментом влияния на свою аудиторию.

Я не пытаюсь в конце поста приписать «Запишитесь ко мне на консультацию». Никогда этим не грешила. Если я хочу написать рекламный пост, он сразу носит характер рекламного. Он начинается со слов: «21 марта начинается тренинг такой-то».

Когда человек понимает, что это искренний текст, он и отзывается внутри. Вот я недавно написала текст про то, как мы ночью пельмени с мамой лепили. Ты не представляешь, какой шквал отзывов получил этот пост. Огромный, мне люди писали в личку, что у них было то же самое, или что «А у нас еще была вот такая чашка».

Инстаграм

Последние года полтора-два я к нему присматриваюсь. Очень не нравится оценка инстаграма как гламурного базара. Это не так. Возьмите и отпишитесь от всего неприятного, и вы увидите, что вокруг вас есть поющие люди, играющие на гитаре. Можно собрать людей, которые дороги. У меня в подписках те, которых я знаю лично и мне интересна их жизнь. Вторую часть я не знаю, но они создают прекрасное и мне радостно натыкаться на их видение мира.

Ваш хваленый телеграм-канал

Самой неприятной темой для меня стал хваленый телеграм-канал, который просто гарантировал мне избранность аудитории. У меня там, бог мой, условно 170 подписчиков. Сейчас там 121. Это же люди из моих контактов – из телефонной книги. Я осознаю, что кто-то отписался, и в этом месте меня просто настигает паранойя.

Хочется из этих 170 контактов отследить, кто же это был. Это люди из моего круга – вот что неприятно. Сегодня нас покинул еще один «боец», и непонятно, почему он ушел? Что не так?  Это напоминает какие-то личные разборки. Двор, в котором ты играешь, и с тобой вдруг – раз, и не играют.

Корейская кухня

Я считаю, что в этом проявляется моя забота – у меня есть корейский сын, и это внимание к аутентичности национальной, которая у него зреет с детства. Потому что чаще дома готовит мама, и сын растет среди блюд русской кухни. Единственное, он ест рис ежедневно. Он нуждается в этом! Ему 1,5 года, и он ходит по кухне в ожидании.

Когда мне муж говорит: «Сегодня мясо совершенно другое». Я сразу спрашиваю: «А какое?» Он отвечает: «Корейское». Это вопрос приправ, и супруг узнает это мгновенно. А ведь ты просто добавил соус, кориандр, который они используют везде, но он получился «корейским» – этот фарш.

Кулинария и психология

Кулинария – это вообще вопрос моей нелюбви. В какой-то момент очень сильно утратился интерес к кулинарии на долгое время.  Думаю, это связано с отсутствием поддержки. Я, к сожалению, очень зависима от чужой оценки. Только где-то в 2005 году меня научили готовить плов – настолько хорошо, «железно», просто рассказав алгоритм. Суть в том, что сегодня, будь я в любом состоянии, он будет классным, рассыпчатым. Это все исправило. С корейской кухней так же. Просто нужен инструктаж, ты сделай по нему, и все получится.

Это, кстати, касается и психологии. У меня есть ряд клиентов, которым даешь алгоритм… Это один из самых проверенных способов – когнитивно-поведенческая психотерапия, которая является единственным направлением терапии из доказательной медицины, единственным течением со строгой научной базой. И когда я человеку говорю: «В рамках КПТ вам нужно сделать то-то и то-то, пошагово», то если человек не конкурирует со мной, с собой, не выдумывает своего, вы не представляете, сколько отзывов я начинаю получать. Это означает, что у него достаточно понимания того, что проблема решается просто именно так. Сделай по алгоритму – получи результат.  С кулинарией то же самое.

А если человек, как мой муж когда-то, всегда хочет подправить любые рецепты – у него все время то блюдо подгорает, то тесто не поднимается. Работает внутренний протест, когда вам говорят не взбалтывать, но нет! Взболтаем! Вот этот момент не про отношение к кулинарии, он про отношение к миру.

Протест

Если мы посмотрим на ребенка, то он в своем развитии проходит 4 фазы: симбиоз (зависит от мамы, тепла, молока, сменит она подгузник или нет) – длится до полугода,  протест (мама его к себе – он от нее, его уже не повернешь лицом к себе, он хочет смотреть на мир, делает первые попытки уползти) – до 1,5 лет, и автономность (я могу есть сам, могу одеваться сам, мог попросить, могу сходить на горшок сам). После этих трех этапов наступает равностность. Человек знает свои границы. К сожалению, на практике получается все наоборот, потому что детей рожают очень раненые взрослые, раненые родители.

Бывает так, что мама родила и наступила депрессия, она ребенка даже на руки брать не хочет. Не обращается ни к психиатру, ни к психологу. Ей бы эти полгода с ним, а она его положила в колясочку. Ребенок лежит с этой соской, в абсолютном одиночестве, и не проходит свою первую фазу симбиоза. Понятно, что дальше в его жизни он будет привязываться к начальнику, жене, друзьям.

Началась фаза протеста. Ребенку надо уползать, а мама говорит: «Нет, нет, нельзя здесь ползать». Это, кстати, наша история, очень казахстанская: не показывать ребенка, не давать его никому на руки. Такие традиции. Понятно, что есть свои причины, потому что любое суеверие порождалось из необходимости, но ведь надо эти вещи переживать.

Третья история про фазу независимости. Разрешить ребенку одеться как попало, но самому. Да, все в гречневой каше, но ребенок учится есть сам. Понятно, что ты накормишь его чище, но так ты не даешь никаких шансов к самостоятельности. Кто потом вырастает? Люди, которым никто не нужен, которые живут в одиночестве, не собираются заводить никаких партнеров.

Как все успевать

Мне кажется, у всех разные планки все успевать. Все люди живут на разной скорости, в разных временных рамках. С точки зрения многих людей, я делаю очень много. А с моей – мало! По своим запросам я не успеваю. Здесь нет среднего числа, нет средней температуры.

Менеджеры с Wall Street, которые в день выполняют намного больше операций, чем я, и относительно них – мы все, – бездельники. Если взять другой исторический период, когда человек весь день косил траву, с точки зрения сегодняшнего дня он ни черта не успевал. И поэтому у меня нет ощущения собственного героизма.

Второй брак

Разведясь с первым мужем, я точно знала, что никаких сиюминутных романов в моей жизни не будет. Я никого не приведу знакомить с детьми и травмировать очередным папой. Это не тот случай, когда есть смысл экспериментировать. Когда у меня начались отношения с Володей, это не было внезапностью. Дети знали, что в моей жизни появились серьезные отношения. У них был какой-то период адаптации, но они понимали, что это не мамино увлечение на месяц.

Поэтому где-то через полгода, причем младшая дочь быстрее, они адаптировались. Мужчина рядом с мамой – это папа. И все. У девочек прекрасные отношения с их родным отцом, и у них, я считаю, отличный отец. Он продолжает быть в их жизни – это очень важно. У нас есть семейная шутка, что два отца лучше, чем ни одного.

«Разведенка с прицепом»

Ну что можно сказать? Если вам не нужна женщина с ребенком, не заводите с ней отношений. Другой вопрос, зачем вам лезть в чужие отношения, если вас даже не спрашивали. Это все равно что, боясь стоматолога, встать у его кабинета и не пускать никого. Страшно тебе, сиди и не лезь в чужие отношения. Для кого-то нельзя вступать в отношения с представителем другой национальности, кому-то нужна жена-девственница, третьему нужна худая. Не размахивай своими требованиями перед лицом всех прочих.

Тут вопрос в другом: не важно, что ты там думаешь, важно, почему ты не строишь свою жизнь? Почему она построена вокруг протеста против разведенных женщин с детьми? У меня нет сострадания к этим людям, я не пытаюсь расковырять их историю, они не мои клиенты, я не испытываю к ним никакой жалости и никакой агрессии.

Друзья и семья

Недавно на моей странице был спор на тему: если человек не приносит тебе радости, с ним в жизни нужно расставаться. Одна из уважаемых мной подписчиц сказала: «Как же так? Люди не созданы для того, чтобы нас радовать». И я согласилась – здесь нужно изменить форму глагола.

Я не радуюсь в их присутствии, мне самой не радостно, так зачем я продолжаю ставить себя в эти условия? Многие приводят в пример родственников. Я, наверное, дам ответ непопулярный и уж точно не для Казахстана, где очень сильные родственные связи. Но для меня это так: если я не могу коммуницировать со своими родственниками, мы расходимся. Это не значит, что мы перестали быть родственниками. Просто на данном этапе общаться нам незачем. Если возникнет ситуация форс-мажора, когда нужна поддержка, конечно, я приду на помощь, но поддерживать контакт просто потому, что мы родственники, – эта идея кажется мне не очень умной.

Фанатики и психология управления

Я вообще всех людей с идеей фикс в голове стараюсь сторониться. В жизни, если это не касается моей психологической практики, я никогда не заведу с ними дружбы. Фанатики любого толка: здорового питания, спорта, религии, национальности – это не круг моих друзей.

Бывает так, что человек ударился в религию и он забывает вообще о своем прошлом. С такими людьми трудно вступать в полемику, потому что на любой привет звучит какой-то аргумент религиозного толка. Как будто не с человеком разговариваешь, а с писанием. Я видела людей, которые фанатично не пьют, фанатично не курят, фанатично не едят. В их присутствии точно невозможно взять кусок курицы, потому что тебя накроет волна возмущения. Зачем вам это нужно? Есть много других людей, с которыми вы совпадаете и нет никакой бурлящей реакции. Здесь важно задать вопрос: «А зачем мне объяснять что-то фанатику?» Нужно просто найти окружение, с которым ты гармонируешь.

В этом плане я очень энергоэкономна, и я это проповедую в психологии управления, когда провожу свой тренинг. Всегда говорю участникам: «Объясните мне, вы сейчас с человеком разговаривали два часа, воспитывали его. Он перспективный для вас сотрудник? Не очень? Вы потратили два часа своей жизни, чтобы объяснить что-либо человеку, который точно ни во что не вырастет. У вас проблема с пониманием ресурсов. Когда вы тратили время на своих перспективных сотрудников? Когда вы два часа говорили с ними о стратегии и вырабатывали совместные решения?»

Требования и чек-листы

Всякого рода категоризация – показатель неготовности ни к каким отношениям. Например, если я составлю чек-лист, каким должен быть мой избранник, понятно, что я такого точно не найду. Рост, вес, еще что-то не подпадет. Если же встретится такой уникум, который полностью подходит, я обязательно в свой чек-лист добавлю какой-нибудь пункт, чтобы сказать, что это невозможно.

Я встречала людей, для которых недопустимо, чтобы женщина имела лишний вес. Последний раз, на «Хабаре», я такому мужчине сказала: «Бедняжка», потому что он просто себе никаких шансов в этой жизни не дает. Судит людей по весу, ему надо ходить с весами везде – это ужасно смешно.

Если поставить в ряд перед таким мужчиной трех красивых женщин, он не скажет, сколько они весят. Проблема в том, что красота очень субъективна.

Как построить отношения

Как было раньше? Человек смотрит на себя в зеркало и говорит: «Я женщина 56 размера, у меня хорошая грудь», и так далее по списку. Ей комфортно с собой, она ни в какой фитнес-зал не бежит. Она работает, она нравится! Она без всякой депиляции, она и моется-то не каждый день. Но она классная, она с собой в гармонии!

А сейчас как? Девушки себя не видят. Они себя оценивают через расхождения с инстаграм-картинкой. Женщина с картинки красива, а я от нее отличаюсь, значит, я – нет. Фокус оценки смещен «во вне»: «У моей подружки замужем ничего не получилось, и у меня не получится». Возникает вопрос – что за баг мышления? Очевидно ведь, что проблема здесь в сильном когнитивном искажении. «Люська вышла замуж и развелась, я выйду замуж и разведусь» – как это связано? Объяснить не может, глазами хлопает. Она опять не с собой, не ассоциирована со своей личностью.

Второе: образ семьи в нашей голове тоже сложный. Часть моих клиентов, когда говорят о замужестве или женитьбе, представляют себе окончание свободы как таковой: «Я больше не автономная личность». Какая женщина или какой мужчина в здравом уме разрешит себе предать свою автономность ради каких-то непонятных перспектив?

Ощущение – это теперь на века, что это нельзя разрушать. Там, где возникает жесткое «должен» и «нельзя», снимается контроль. Я знаю, что мне нельзя есть на ночь, именно поэтому я ем на ночь. Мне нельзя разводиться, именно поэтому я бегу по кабакам и вызываю ревность своего мужа. Но стоит понимать, что только ты сам придумал то, что тебе нельзя. Даже если кто-то тебе это сказал, свою голову на плечах никто не отменял.

Райдер

Когда ко мне приходят (как правило, это наша первая и последняя встреча) и говорят: «Так, я хочу отношения. Я хочу, чтобы он был богатый. Хочу, чтобы меня обеспечивал», у меня вопрос: «А что ты хочешь дать?» Или вот он выходит: «Во-первых, она должна быть стройная. Во-вторых, она должна не толстеть никогда! Она должна готовить и минет!» Это «звезды» с райдером, и они этот райдер суют друг другу.

Давайте возьмем выборку образца 1986 года. Какие пары на тот момент были человеку известны? Коллеги по работе, соседи, друзья – одинаковые семьи, мебель, досуг и увлечения. Человек считает, что весь мир живет так. Берет в кредит мебель и едет раз в год на Черное море. У его руководителя зарплата, конечно, побольше, и он был аж в Прибалтике.

А сегодня девушка заходит в соцсети к какой-то другой даме, которая ничем не выдающаяся. Она с ней никогда не встречалась. И тут девушка впадает в иллюзию. Потому что все мы знаем, что когда «я мама трех ангелочков и прекрасного мужа», то здесь мы не знаем настоящего бэкграунда. Мы покупаем картинку. Мы поверили в ресторане в картинки меню. И мы видим, что вот этой девушке муж/любовник подарил «Мазерати». Пусть и мне подарят.

Это тот момент, когда из двух посылов – равно неверных – создается такое же неверное заключение. Люди в этом моменте очень неврастеничны: «Может, я все-таки подойду под этот райдер? Если я похудею, если я накрашусь?» И в этой иллюзии никто не хочет про себя узнавать, не хочет понимать, что в весе 45 килограммов ему будет очень некомфортно жить.  Нет ничего хуже, когда ты лепишь из себя того, кем не являешься.

Нет анализа. Что я советую сделать? Если надо узнать что-то, идите к человеку и спрашивайте: "А дарил он тебе «Мазерати?» И получайте ответ: «Нет, даже велик не дарил». Счастье по-другому устроено.

Знание себя

Я все время пытаюсь девочкам, которые говорят: «Я не могу найти нормального», объяснить, что они, правда, классные, но у них баги в мышлении. В большинстве случаев там всегда одна и та же ошибка, очень серьезная, проистекающая из их деликатности и незнания себя.

Например, я пришла на свидание и меня начало коробить то, как мужчина изучает счет. Я тактично сдержалась и даже предложила расплатиться на пару. А он поддержал эту идею. В этом месте я не говорю: «Слушай, это был неплохой вечер, но нам лучше больше не встречаться. Потому что то, как ты сейчас изучал чек, мне не близко. Платить за себя в ресторане я могу, ходя туда одна или с подругами». Но я этого не говорю, я думаю: «Да ладно. Может быть, в следующий раз».

Люди всегда себя выдают, но ты не хочешь себя слушать, ты не знаешь себя. Если у тебя на какие-то их привычки, особенности ёкает, если тебе нравится этот человек, ты спроси его: «Слушай, у меня сейчас вот неприятно ёкнуло. Как ты к этому относишься, что ты думаешь?» Ты в этот момент проверяешь, может, он устал или отвлекся. Ты понимаешь, что он из себя представляет и, самое главное, ты имеешь дело с реальным человеком.

Иначе ты самостоятельно создаешь иллюзию человека, живешь с ней, потом разводишься и говоришь: «Он – мудак!» Это опять инфантилизм в чистом виде. Затем все повторяется по кругу. Потому что думаем: «Как я должна меняться, если плохой – он?» Но дальше уроки будут больнее, сильнее, показательнее, чтобы ты, наконец, взяла ответственность за свою жизнь на себя. В конце ты садишься и думаешь: «Так, восемь человек-мудаков я нашла. Может, что-то со мной не так?»

О психологах

Я обратила внимание, что когда люди видят человека в серьезных проблемах, они всегда готовы поделиться даже скрываемой информацией о том, что они были у психолога. Они это говорят из дружеских соображений, из дружеских побуждений. Но эффект от этого всегда какой-то странный. Человек вдруг обнаруживает, что на самом деле его визави и не собирался решать свою проблему. Он его использовал бесплатно, когда ныл. Он занял его время, взял энергию, и это нужно понимать. В этом моменте меня больше беспокоит состояние моего клиента, который поделился моим контактом, потому что его юзать начали. И почувствовав, что он с этой информацией сделать ничего не может, он говорит: «Слушай, да тебе не ко мне надо, тебе вот к психологу надо». А ему в ответ: «В смысле – к психологу? О чем ты?» Еще могут обвинить в том, что он не поддержал.

Ситуация, правда, меняется. Раньше, в 2015-м, 2016 годах, от психолога требовалось за один раз что-то сделать. И я вливалась в эту игру, шла на пробивные методы, как телесная терапия и прочее. Сейчас я не про это. Я могу дать человеку сеанс дыхательной терапии или телесной, только если он просто не в состоянии соображать. Это бывает не так часто. То есть люди приходят, зная, что им придется отработать со мной минимум четыре раза – это минимальный срок краткосрочной терапии.

Сейчас клиенты приходят с более реалистичным пониманием того, на что способен психолог. Конечно, это все медленно, вязко. Но это потому, что нет культуры.

Самая главная проблема

Генеральная проблема всех людей – это проживание жизни в недоверии к себе. Я не знаю себя, не прислушиваюсь к себе. Вот, например, хочет женщина похудеть. Ей посоветуют гречку, и она ест ее до рвоты, и не хочет понять, что она не хочет эту гречку, не хочет этот вес. У нее как будто есть какие-то более старшие, более умные, авторитетные люди, которые за нее должны все решить. Это абсолютный инфантилизм. Это борьба с собой, со своими желаниями.

У этого есть ряд причин, одна из них – это общественные установки. Вера в то, что все сильные мужчины уже женаты, не дает найти сильного мужчину. Вера в то, что тебя никто не возьмет с ребенком, делает невозможным замужество. Вера в то, что хорошие места давно заняты родственниками чиновников, делает невозможным нахождение работы мечты. И вот эти верования… можно и самому с ними разобраться. Но для этого надо в себе копаться, а это практически невозможно, потому что это то, в чем ты живешь. Эти установки, до них сложно добраться, они сидят в глубине сознания.